Уроженцу Павлодара Владимиру Борману сейчас 74, и он уже давно живет с семьей в Германии, однако всегда с теплотой вспоминает 11 лет, которые провел в тайге, участвуя в строительстве одной из станций Байкало-Амурской магистрали и населенного пункта Новая Чара.
Ты помнишь, как все начиналось…
Стройка века. Именно так называли в Советском Союзе строительство Байкало-Амурской магистрали, основной этап которого пришелся на 1974-1984 годы. Десятки тысяч молодых людей со всех республик СССР бросали родные, насиженные места и отправлялись на край света – в тайгу, не только по зову комсомола, но и по зову сердца. из личного архива Владимира Бормана Владимир Борман — ветеран строительства БАМа Владимир Борман — ветеран строительства БАМа из личного архива Владимира Бормана Как раз в этот период, в 1981 году, уроженец Павлодара Владимир Борман, не за долго до этого отметивший свое 30-летие, тоже решил отправиться на строительство БАМа. Тем более профессия у него была подходящая – автокрановщик.»На базе Павлодар жилстроя был организован строительно-монтажный поезд для стройки станции Новая Чара Каларского района. Вот, я заинтересовался этой работой и обратился к руководству. После коротких переговоров, собеседований, я был принят на работу в качестве автокрановщика», — вспоминает Владимир Борман.Первое задание молодой специалист получил через две недели после оформления документов. Его в срочном порядке направили в город Камышин Волгоградской области, откуда он, прямо с завода, должен был забрать новый автокран и перегнать его в Павлодар, где формировался строительно-монтажный поезд для отправки в Забайкальский край.
"По прибытию с этим автокраном в Павлодар, где-то числа 5-6 декабря, руководство сказало: "Давайте, быстрее упаковывайте этот автокран на платформу", чтобы собрать состав. Он состоял из шести вагонов пассажирских, в которых ехали люди, а в конце прицепили товарные вагоны с нашей техникой, оборудованием и стройматериалами", — рассказывает ветеран БАМа.
По словам Владимира Бормана, дорога только по «железке» заняла больше недели. При этом, скучно, как вспоминает он, не было: во-первых, все успели перезнакомиться, во-вторых, ужи бывалые работяги с БАМа, которые сопровождали людей, делились опытом и знаниями.»Это все для нас было ново, не каждый мог себе представить эту тайгу там, где мы должны работать и проживать. Ну, в общем-то, пока мы доехали до города Тынды, мы были уже почти все знакомы. Хотя, конечно, я многих из этих работников знал, так как с некоторыми приходилось работать вместе на стройке в Павлодаре», — говорит Борман.
Суровый край
Знакомство с суровым Забайкальским краем началось для казахстанской команды с города Тында. Вернее, с городка, так как, прежде поселок, получил статус города только в 1975 году. Здесь остались люди и техника, а платформы с вагончиками, в которых впоследствии жили казахстанские специалисты и со стройматериалами, отправились по железной дороге дальше. из личного архива Н. ЗагорулькоЖелезнодорожный вокзал города Новая ЧараЖелезнодорожный вокзал города Новая Чара из личного архива Н. Загорулько»Там еще километров 90-100 дальше Тынды есть станция Хани, куда была доведена, почти доведена железная дорога-однопутка. Вот они и поехали туда с этим поездом, а мы на машинах. Все, кто мобильный был, поехали своим ходом. Колонна наша была большая, конечно», — рассказывает Владимир Борман.Испытания начались буквально с первых минут, вспоминает он. И первым из них стали дороги: каменистые, отсыпанные щебнем, местами с наледью. Поэтому двигаться по ним было крайне сложно.
"Естественно, сильно разогнаться никак не было возможности. В общем, мы еще сутки почти добирались до Чары. Там до Хани было около ста километров и дальше еще где-то 120 надо было своим же ходом. Мы все ехали на минимальной скорости, а когда это нужно было, приостанавливались, подтягивали колонну и двигались дальше", — вспоминает ветеран БАМа.
Другой, не менее сложной проблемой, были жуткие морозы, которые выдерживала не всякая техника. Тем не менее, по признанию Бормана, добраться до места удалось без потерь и в полном составе.»Уже там наша техника сутками работала, потому что там не было никаких условий, чтобы заглушить и опять же завести утром. Поэтому решили, чтобы ничего не случилось с техникой, оставляли по два-три человека дежурить по ночам, и они следили за этой техникой, чтобы не заглохла или еще чего-либо случилось», — рассказывает Владимир Борман о погодных капризах.К моменту прибытия казахстанцев в Новую Чару, для них уже были подготовлены восемь вагончиков, в которых могли разместиться от шести до восьми человек. Их установили те, кто прибыл раньше и постоянно подтапливали, поддерживая сравнительно комфортную температуру внутри. Но и это, говорит ветеран, не всегда помогало. Были и курьезные случаи.»У каждого свои авоськи были, кто-то с собой продуктов понабрал. Мы, конечно, в первый день их вроде сохранили. А потом это все промерзло. Но, мы приспособились и в замороженном виде все кушать. Мы все были такие молодые, еще на то время активные, и эти трудности не замечали», — смеется Борман.
Когда приходила весна
Приход весны в суровом крае был событием долгожданным для всех. И не только потому, что отступили морозы. Именно весной казахстанцы смогли увидеть и оценить всю таежную красоту, изобилие ее красок, неповторимость пейзажей.За зиму, по словам Владимира Бормана, они уже успели обустроить свой быт: построили небольшую баньку, из вагончиков сделали контору для себя и руководства, отсыпали стройплощадку, где должны были появиться первые бараки для работяг. Также, за зиму, подготовили площадку для промышленной зоны, которая находилась чуть в стороне от жилых помещений.»Весной, конечно, уже все повеселее пошло. Уже зелень везде выступила и для нас эти красоты… Мы каждый день любовались Кодарским хребтом. Это такой хребет большой, высоченный, там снег лежит до июля. Было на что посмотреть и полюбоваться. Там есть и пески — песчаный мыс назывался. Прямо среди тайги такое большое пятно белое в заболоченных местах. Там красиво», — делится впечатлениями Владимир Борман.Отдельно он вспоминает, как в свободное время люди уходили в тайгу на сбор грибов и самой разнообразной ягоды, которых в тех местах было бесконечно много.»Как и мошкары, и комаров. Но мы быстро привыкли. Там воздух, конечно, чистый был по сравнению с Павлодаром. Там не было технических сооружений откуда шел бы дым или запахи какие-то», — говорит ветеран БАМа.Вскоре Владимир Борман сумел уговорить переехать в тайгу и свою супругу с сыном и дочерью. Здесь они и прожили следующие десять лет, сначала в вагончике, а затем уже и в бараке.
Счастье в воспоминаниях
Бараки, аналогичные тому, в котором жила семья Владимира Бормана, изначально строились как жилье исключительно временное. Главной задачей казахстанцев было отстроить полноценный поселок для железнодорожников, для чего использовались панельные конструкции.»Построили школу большую, дома, больничный комплекс. В общем-то, еще много социальных строений было. Вокзал в том числе. Так что мы не зря там побывали, не зря работали. Есть какая-то отдача от нас. Но каждый человек, я думаю, побывав там, чувствует в себе частицы этой работы, которую мы проводили на БАМе. Потому что 10-11 лет — это срок немалый», — делится своими мыслями Владимир Борман.По его словам, при всей сложности работы на БАМе, за эти годы было и немало хороших моментов, которые запомнились на всю оставшуюся жизнь. Особые воспоминания сохранились и у детей ветерана БАМа. Они до сих пор переписываются и созваниваются с одноклассниками, в том числе и с теми, кто по-прежнему живет в Новой Чаре.»На данный момент мы живем в Германии, но постоянно вспоминаем Забайкалье. Конечно, там были хорошие места. Мы знакомились с местным, коренным населением – эвенками. У них своеобразный быт и жизнь, ведь они – оленеводы. И поэтому у них своя специфика выживания и питания. Посещали там горячие ключи у подножья Кадара. Прямо из-под земли бил ключ горячий. Мы в нем купались. Перед ним было большое, красивое озеро. Было все интересно», — делится далекими воспоминаниями Владимир.По словам Бормана, вместе с семьей, он покинул Забайкалье только в 1992 году, когда их строительно-монтажный поезд расформировали.»Мы свою миссию выполнили, и каждый уехал туда, откуда приехал или куда хотел поехать», — говорит он.Сегодня, по словам Владимира Бормана, о тех сложных, но очень интересных годах жизни, напоминают не только старые фотографии. За 11 лет работы на БАМе он был неоднократно награжден: дважды орденом Трудовой Славы второй и третьей степеней и медалью «За строительство Байкало-Амурской магистрали». Аналогичной медалью награждена его супруга. И, как признается супружеская пара из числа казахстанских строителей БАМа, они ими очень дорожат.